С победой Советской власти в Абхазии Н. А. Лакоба назначается заместителем Председателя Ревкома и наркома по военно-морским делам ССР Абхазия. С 1922 года он бессменно являлся Председателем Совнаркома Абхазии, позже ‒ Председателем ЦИКа. В то же время он являлся членом ЗакЦИКа и ЦИКа СССР ‒ по 1936 год. В годы государственного строительства с особенной силой проявился выдающийся организаторский талант Нестора Лакоба. При этом его отличал взвешенный, трезвый подход к решению политических и хозяйственных проблем.
Известно, какое тяжелое наследие досталось от прошлого молодой Абхазской советской республике. «Белый террор, расцвет спекуляции, хозяйственный кризис, распродажа природных богатств Абхазии иностранному капиталу, разгул оголтелого шовинизма, закрепление эксплуататорских прав помещиков и кулаков, ‒ писал Н. Лакоба, ‒ вот что принесли рабочим и крестьянам Абхазии трижды презренные предатели ‒ меньшевики».
Самым сложным было решение национального вопроса, выбор формы национально- государственного устройства, определение государственно- правовых взаимоотношений Абхазии с Грузией, ЗСФСР и СССР. Занимая ленинскую позицию, Н. Лакоба отстаивал идею создания Союза ССР и Закфедерации и вел непримиримую борьбу с противниками этой идеи.
На 7-й областной партконференции он подчеркивал: «Если мы говорим о строительстве Советской власти, если мы говорим о проведении нашего партийного курса, мы должны в голову всей нашей работы ставить национальный вопрос... Если поэтому вопросу мы столкнемся, то вся наша работа будет хромать. Национальный вопрос будет упираться в повседневную нашу практическую работу, даже в вопросе о том, кого назначить и кого вышибать из наших учреждений».
Нестор Лакоба был пламенным пропагандистом идей дружбы между народами. Он уделял много внимания укреплению братских связей со всеми советскими республиками. Неоднократно говорил, что судьба Абхазии зависит не только от абхазцев, но и от русских, армян, греков, грузин и других национальностей, населяющих Абхазию. Особо отмечал он при этом заслуги армянского народа. В речи на траурном заседании по случаю гибели А. Мясникова и Г. Атарбекова Н. Лакоба говорил: «Барометр угнетавшегося абхазского народа весьма чувствительно определяет качества людей и их подлинные настроения. Покойный товарищ Мясников был интернационалистом, другом абхазца-крестьянина, абхазца-рабочего. Наш общий любимец товарищ Атарбеков, которого в стане наших противников и в обывательских кругах считают «человеком- зверем», был на самом деле весьма мягким и жизнерадостным человеком, но в то же время лютым врагом контрреволюционных темных сил... Они были, несомненно, интернационалистами с ног до головы, истинными друзьями трудящихся Абхазии, теми непосредственными друзьями, в которых Абхазия так сильно нуждается».
Рядом с Нестором Лакоба в руководстве республики были и такие видные деятели революционного движения, как нарком РКИ, член Президиума АбЦИКа Левон Теракян, председатель Госплана ЦИКа Абхазии Михаил Петросян, член ЦИКа Абхазии Ованес Минасян, член БРК, комиссар Красной Армии Хазар Керселян, член ВРК, начальник отряда охраны Марухского перевала Геворк Топчян, а также члены ЦИКа А. Демирчян, С. Кочконян, С. Бегьян и другие. Немало армян работало и в районных органах управления.
Велики заслуги Н. Лакоба в создании и упрочении органов власти в центре и на местах, укреплении Советов в Абхазии, разработке важнейших законодательных актов. Он был одним из авторов первой Конституции ССР Абхазии и инициаторов введения в республике трех государственных языков ‒ абхазского, грузинского и русского.
Н. Лакоба сыграл большую роль в проведении в жизнь коренизации госаппарата и национализации делопроизводства, вовлечении в советское строительство активистов из среды рабочих, крестьян, особенно женщин, и представителей интеллигенции. Среди них были и такие представители армянского населения, как председатель Лабрского ревкома Амбарцум Чолакян, член ЦИКа Абхазии Арменак Кетикян, один из руководителей табачной кооперации Акоп Зейтунян, председатель Псырцхского сельсовета Давид Казанджян, председатели колхозов Мелик Задыкян и Самуил Керселян, председатель Анухвокого сельсовета Арзуман Кещян. В целом в 1926 году в высших органах власти в Абхазии были представлены: абхазцы ‒ 8,3 проц., армяне ‒ 6,9 проц., греки ‒ 6,8 проц.
Н. Лакоба умел доходчиво, живо, образно доносить до сознания каждого идеи партии, проявляя при этом остроумие. Критикуя оппозиционеров на IX областной партконференции, он говорил: «Абхазская пчела не заражена никакими «социальными» и «политическими» болезнями, у нее нет ни национального вопроса, ни вопроса внутрипартийного положения, головотяпством она не занимается, а дает очень вкусный, известный всему миру мед. За этой пчелой поухаживать было бы куда интереснее, чем хотя бы за нашими абхазскими оппозиционерами, потому что оппозиционеры много святых правил нарушают, а пчела дает прекрасный мед». За его принципиальную позицию Н. Лакоба часто доставалось от оппозиции, ставившей даже вопрос об освобождении его с поста Председателя СНК.
Почему же Нестора хотели убрать из Абхазии? Да потому, что он стремился управлять республикой независимо от центра и местной оппозиции. На съезде Компартии Грузии в 1925 году С. Орджоникидзе откровенно заявил: «Абхазцы составляют меньшинство, но нет ни одной национальности, имеющей абсолютное большинство. На этом основании кое-кому кажется незаконным само существование Абхазской Республики. Они (оппозиция. ‒ Б. С.) требуют, чтобы Абхазское правительство было по милости грузин, населяющих Абхазию... Дайте нам, мегрельцам, послушное абхазское правительство! Вот действительная подоплека абхазской драки...».
Не зря говорят, что история повторяется! Разве не так же вела себя и недавняя оппозиция в Верховном Совете Абхазии во главе с Т. Надарейшвили, В. Колбая, Г. Ломинадзе и др., действовавшими против В. Ардзинба? Они угрожали тем, что если Ардзинба не подчинится их воле, то они готовы создать «параллельные органы власти», т. е. вторую республику в Абхазии. Их преступная политика и привела к грузино-абхазской войне. И сейчас они продолжают свои неблаговидные дела, создав правительство Автономной Республики Абхазии из числа тех же мегрельцев, что не столь давно были переселены сюда из Западной Грузии. А не уместнее ли было бы им создать за Ингуром свою, родную мегрельскую республику?
Но вернемся в прошлое. В деятельности Н. Лакоба большое место занимали вопросы, связанные с коллективизацией сельского хозяйства. Здесь не было диктата и нажима. В Абхазии использовались различные формы кооперации, в том числе колхозы, в сельское хозяйство внедрялись новые технические и субтропические культуры.
Н. Лакоба высоко ценил труд крестьян ‒ армян, греков и часто ставил их в пример другим. На II съезде Советов в 1923 году, остановившись на развитии табаководства, он сказал: «Война заставила покинуть Абхазию (речь идет о меньшевистском периоде. ‒ Б. С.) пионеров табаководства ‒ греков и армян, унесших с собою и знания, и опыт. Война закрыла заграничный рынок абхазским табакам. Гражданская война и меньшевистская политика отрывают Абхазию от главного, основного своего рынка сбыта ‒ России». (Не подобным ли образом действуют и, нынешние наследники меньшевиков, мечтая блокировать Абхазию со всех сторон?). Н. Лакоба всячески протестовал против эмиграции армян и греков из Абхазии.
Нестор Аполлонович был всегда тесно связан с народом, пользовался большой популярностью и искренним уважением трудящихся.
В 1935 году Абхазская AССP была награждена орденом Ленина за успехи, достигнутые в сельском хозяйстве и промышленности. Орденом Ленина был награжден и Нестор Аполлонович. Этот высший орден страны ему был вручен за выдающиеся успехи в руководстве республикой, и одновременно ему вручили орден Красного Знамени «за личные боевые подвиги в период Гражданской войны». За три года до этого Н. Лакоба был награжден орденом Трудового Красного Знамени ЗСФСР.
Но огромный авторитет, который завоевал Лакоба в Абхазии и в целом в стране, не устраивал тех, кто уже давно стремился убрать его с политического пути. Эта борьба обострилась с конца 20-х годов.
На пленуме ЦК КП Грузии в июне 1928 года Н. Лакоба открыто заявил: «Ни одного заседания пленума ЦК, ни одного собрания в центре нельзя вспомнить, чтобы во всех падежах не склонялась Абхазия. Это с одной стороны. С другой стороны ‒ нельзя не отметить такого явления: одни секретари обкома Абхазской организации говорят: «Поедем в Абхазию при условии, если ЦК Лакоба снимет...». Спрашивается: чем мы это заслужили? За 8 лет, давайте говорить по-серьезному, был ли случай, чтобы Абхазия по какому-нибудь принципиальному вопросу, по национальному и другим вопросам, провалилась. Никогда такого случая не было, и все же во всех падежах и по каждому поводу Абхазия склоняется».
В 1928 и 1929 годах на проверку деятельности Абхазского правительства по национальному и другим вопросам из Москвы и Тбилиси приезжали комиссии во главе с Кадыровым, Цейтлиным и Берия. Нельзя не сказать о приезде Сталина на отдых в Абхазию в октябре 1929 года. Сталин ознакомился с материалами вышеназванных комиссий и взял их с собой. Сохранилось его письмо на имя Н. Лакоба и секретаря обкома П. Меладзе от 19 октября 1929 года. Сталин обвинил Нестора в том, что он ведет политику опоры на все слои абхазского населения и порою считает возможным не считаться с обкомом партии, а обком упрекнул в том, что тот «сочувствует установке на немедленное снятие Лакоба», что обком нe учитывает специфические особенности абхазского уклада, «сбиваясь иногда на политику механического перенесения русских образцов социалистического строительства на абхазскую почву». В сталинском письме Нестор характеризуется положительно, подчеркивается, что он старый большевик, всегда «дрался в рядах большевиков против меньшевистской своры».
После этого жалобы на Лакоба со стороны Тбилиси и здесь, в Абхазии, временно прекратились. Но нажим из центра продолжался. Это видно и из того факта, что сессия ЦИКа Абхазии в апреле 1930 года приняла постановление о расторжении союзного договора с Грузией, который, дескать, «потерял реальное значение». Договорная ССP Абхазия была переименована в автономную республику, хотя этот вопрос должна была бы решать не сессия, а съезд Советов Абхазии. Но в повестку дня он не был поставлен. Надо ли говорить, как встревожен был Н. Лакоба тем, что Абхазия потеряла свой суверенитет, независимость.
Роковую роль для Абхазии сыграл приход к власти в Грузии и Закавказье Л. Берия. Увы, надо сказать, что такому выдвижению его способствовали Н. Лакоба и В. Ладария. Они поддержали его кандидатуру как своего земляка. Это было трагической ошибкой абхазских руководителей.
Абхазские руководители не спешили с коллективизацией. В постановлении ЦИКа Абхазии от 7 марта 1931 года по колхозному строительству отмечалось, что недооценивается значение середняка, иногда к нему применяются методы раскулачивания. Между тем середняки составляли в Абхазии 69 процентов сельского населения. Но Берия не хотел с этим считаться, спеша порадовать Политбюро победными сводками. Выступая на пленуме ЦК КП Грузии 20 января 1932 года, В. Ладария сказал: «Разве не факт, что он (Л. Берия. ‒ Б. С.) в Гудаутском районе предлагал нам именем ЦК окружить сход и расстрелять?».
Обстановка накалялась. Пленум ЦК КП Грузии, рассмотревший итоги обмена партдокументов, отметил, что «партийно-политическая работа в Абхазской парторганизации и в особенности в г. Сухуми поставлена неудовлетворительно». В январе 1936 года В. Ладария и его зам. М. Эхвая были освобождены с работы. Это был серьезный удар, направленный против Н. Лакоба.
Сталин пока делал вид, что уважает Лакоба и считает его своим другом. На подаренном Нестору своем фото он написал: «Товарищу и другу Лакоба от И. Сталина». Трудно сейчас сказать, что это означало... Во всяком случае Берия, ревнуя Лакоба к Сталину, замысливал коварные акции против Нестора, в конце концов, дело дошло до его трагической гибели. Известно, что он был отравлен в семье Берия и скончался в больнице им. Камо. Между тем в заключении грузинских врачей сказано: «Вскрытие тела тов. Лакоба обнаружило, что главным заболеванием, вызвавшим смерть, является склероз коронарных сосудов сердца...».
Похороны Н. Лакоба состоялись 31 декабря 1936 года. Весть о его трагической гибели молниеносно облетела всю страну. В Абхазию шли телеграммы из Москвы и других городов страны, от руководителей всех республик, членов Политбюро. От всех, кроме Сталина.
Провожая в последний путь Нестора, люди еще не знали, что настоящая трагедия абхазского народа начнется вскоре после смерти его лидера. Буквально через неделю, 7 января 1937 года, закрытое заседание бюро обкома партии записало в постановлении: «Отметить, что в связи со смертью тов. Н. Лакоба имеет место антисоветская провокация со стороны враждебно настроенных элементов. Отдельные партийные организации и коммунисты не ведут необходимой борьбы по разоблачению этих элементов и не дают им соответствующего отпора. Поэтому: а) провести решительную борьбу по разоблачению этих элементов и немедленному пресечению имеющих место провокаций, со стороны кого бы они ни исходили; б) поручить УНКВД по Абхазии (Т. Жужунава) привлекать к ответственности органами НКВД лиц, ведущих эту антисоветскую провокацию; в) предложить секретарям Сухумского горкома и райкомов заострить бдительность коммунистов против этих антисоветских вылазок, принимать строгие меры партвзыскания, вплоть до исключения из партии; г) снять зав. спецлечсектором НК-здрава д-ра Семерджиева с работы за попытку дискредитации опубликованного в печати официального врачебного акта вскрытия покойного Н. Лакоба».
С принятием этого документа, предложенного ЦК КП Грузии, в Абхазии начались массовые аресты по делу Н. Лакоба ‒ «о контрреволюционной, диверсионно-вредительской, террористическо- повстанческой, шпионской организации в Абхазии». Народ должен знать всю правду об этом, и мы постараемся рассказать об этом в последующих публикациях.
Баджгур САГАРИЯ,
доктор исторических наук, профессор
(Статья была написана специально для газеты «Крунк»
в июне 1995 года)
