Дня три хозяин находился дома, а потом отправился к старшим в той местности  послушать, что люди говорят. За ним, как оказалось, следили грабители. Решив, что купец пожаловался, разбойники в отместку застрелили мужчину. Овдовевшая Ялса с тремя детьми вернулась на родину, в Абхазию.

Однажды ее повзрослевшие дочери (Вера с сестрой Назирой) возвращались на арбе из Очамчыры, сдав работу (кокон из шелковицы). Повстречали женщину, которая настойчиво предлагала им погадать. Начали девчонки смеяться, но все же согласились.

Ламара вспоминает слова мамы: «Что мне сказала эта женщина, не помню. А сестре (Назире) посмотрела руку и говорит: «Ох, ты очень далеко попадешь! Ну, а что будет потом, я ничего тебе сказать не могу». Денег не взяла и ушла. А сестра и говорит: «Ах, разве я ради мужчины в другой конец света поеду?! Никогда дальше Абхазии из-за мужчины не уеду!»

Об отце Ламары

Отец Ламары, Леонтий, вместе с братом и сестрой, стали приемными детьми в семье Хатхва в селе Гуаде. А случилось это так.

Страшный голод на Украине в 1932–1933 годах заставил людей семьями покидать родные места. От голода умер и дедушка Леонтия. А был он сам по себе настолько крепким, – рассказывает Ламара, –- что за раз выпивал двалитра молока. Когда-то была большая семья, вместе с родственниками владели 80 гектарами земли. А в тяжелое время остался один подвод с лошадьми. На нем и отправилась семья Леонтия куда глаза глядят – папа Димитрий, мама Надежда, тринадцатилетний Леонтий и младшие брат с сестрой.

Ламара вспоминает со слов отца: «Сколько и куда шли, отец не помнил. Мой дедушка где-то добывал еду, как-то старался кормить семью. Дошли до Кубани. Кто-то посоветовал: «Идите, не останавливаясь. Есть такой уголок — Абхазия, где от голода вам умереть не дадут».

Так добрались до Абхазии. Там, где останавливались, отцу предлагали усыновить то сына, то дочь. Но Димитрий не хотел разъединять детей. Он дошел до дальнего горного села Гуады и нашел такую семью, где хозяйка согласилась принять всех — мать и троих детей. Сам Димитрий вернулся на родину, пообещав детям, что вернется…

Хозяйка дома была вдовой с двумя дочерьми, бывшими уже замужем. По мужу она носила фамилию Хатхва, ее же и дала приемным детям. Было у нее еще двое сыновей, однако они были разбойниками (абреками), и о судьбе их было мало что известно. Их поймали и заключили в крепость в районе Гагры. Одному из братьев, отчаянному горцу, удалось бежать — скинув бурку через окно, он выпрыгнул вслед за ней, чтобы безопасно приземлиться, и был таков.

Жили нормально, у семьи был скот, недаром место горное. Мама Леонтия вскоре умерла, не выдержав испытаний. А приемная мама была уже пожилой, поэтому много забот легло на плечи старшего сына – Леонтия.

Вообще, как вспоминают мои собеседницы, в после революционные годы абхазские семьи удочерили и усыновили немало детей из России. (Женщины перечислили имена и фамилии своих знакомых). Ламара рассказывает: «Много ходоков было. Как революция началась, с того времени. Пешком шли, голодные люди искали пищу и кров. Детей, которые оставались беспризорными без родителей, привозили в Абхазию на кораблях. И во время войны в 1941–1945 годах тоже в Сухуме были дети, которым искали приемных родителей. У нас тоже война была, большие разрушения до нас не дошли».

Отец Ламары – Леонтий Хатхва – служил в Советской армии и воевал на Украине. Вернулся живым, пройдя и партизанские отряды, и плен. После войны вернулся домой в с. Гуаду. Там и познакомился с Верой – мамой Ламары, и они создали семью.

Тёщей Леонтия стала уже известная нам Ялса – вдова турецкого купца. Во время насильственной высылки турецкого населения из Абхазии в 1949 г. ее тоже депортировали. Хотя она была абхазкой по рождению, но паспорт после замужества остался турецкий, и никто не стал разбираться в ситуации. С мамой вызвалась поехать дочь Назира: «Как я маму одну отпущу?!».  А дочка Вера в то время была с младенцем на руках (Ламаре исполнилось 2 месяца).

Вспоминает события того времени Валентина Воуба: «В 1949 г. турков погнали. Помню, мы, дети, выбежали на балкон, проснулись, как услышали шум. Смотрим: большая машина идёт. Женщины, дети плачут, кричат... Наши подружки (в первый класс мы вместе пошли) девочки-турчанки – их забирают. Высылали людей в Сибирь. Многие из них умерли по дороге…»

Ялсу отправили с дочкой в Сибирь. Ламара рассказывает: «Там жизнь была «собачья». Первые год-два выживали. Мыли, варили картофельные очистки. Потом полегче стало. Назира была образованной, устроилась на работу счетоводом, нашла подруг. Однажды пошла с ними на речку купаться. И утонула... Три дня ее искали. Ребята – турки, тоже высланные, помогли найти девушку. Ялсу, бабушку мою, после того еле выходили. А когда через несколько лет разрешили возвращаться в Абхазию, бабушка не захотела уезжать, оставлять могилу дочери. Восемь лет она прожила в Сибири».

В конце концов отправился за Ялсой зять Леонтий. В то время никто не дал бы разрешение простому человеку перевозить останки. Но Леонтий подготовился, взяв с собой материал, пропитанный воском. Восемнадцать дней он добирался до Сибири. Останки бережно упаковали в материю и спрятали в объемный чемодан.

«В пассажирский поезд папа садиться не мог. Для осторожности переправлялся на баржах по рекам, в товарных вагонах «Омск-Томск»... И вот так, вот так еще восемнадцать дней добирался. Приехал, привез останки моей тети на родину. Я помню, когда и бабушка Ялса вернулась. Мне было восемь лет…» - вспоминает Ламара.

Долгой получилась беседа с Ламарой и Валентиной. После мы вышли на просторный двор за домом. Там мальчишки гоняли мяч. Они собираются создать команду и играть в настоящий футбол. А еще близкая соседка Марианна Мацапия и сын Ламары вскоре станут крестными внука Валентины. На днях большое семейсто собирается за большим столом.

Как важно ценить мир и хрупкую человеческую жизнь!..