Вот мамин дом, большой знакомый двор,
вот клён с веселой шапкой золотою.
Вот горка, где дурачась и смеясь,
все внуки маме скатывались в руки.
И облаков невидимая вязь
не предвещала боли и разлуки.
И воздух так же свеж и невесом,
и мамина скамейка в том же цвете...
Любовь не остаётся на потом.
Она живёт. Мы за неё в ответе.
***
Мама к райским воротам придет,
сядет с улыбкою у ворот,
скажет: «Давай-ка мне, Пётр, ключи,
я посмотрю тут, а ты помолчи.
Или поспи, отдохни от забот.
Сколько хлопот возле этих ворот...»
Пётр посмотрит на маму мою,
скажет: « А я ведь тебя узнаю,
ты и на небе, как на земле,
всем помогаешь, но не себе.
Всех пожалеешь, но не себя.
Сколько же в сердце любви у тебя?»
Мама с улыбкой плечами пожмет,
за руку Пётр маму возьмёт,
скажет: « Заботы все позади.
Ты – отдохни. Отдохнешь – приходи...
Будем мы вместе встречать у ворот
всех, кто устал, и однажды придет».
***
Прадед яблоню посадил.
Дед притащил скамью.
Отец поставил стол. А я
сижу и себе пою.
И прорастают в песне слова
крапивою- лебедой,
о том, что и моя голова
станет однажды седой.
Не будет мыслей о суете,
будет светло и легко.
Скворечник на яблоне,
как на кресте,
прибит высоко–высоко.
Картошка всходит. Укроп звенит
зонтиками на заре.
Яблоко зреет. А после летит,
и не всегда к земле...
***
Кроссовок помножен на мяч,
на время помножены игры,
на ливни помножены плащ
и юности крепкие икры.
Помножены сердца толчки
на долгие проводы ночи.
Помноженные светлячки
слетают к ногам между прочим.
Помножено утро на свет,
что в юности кажется раем.
Помножен вопрос на ответ,
который не досягаем...
***
Когда-нибудь и наши дети скажут:
мы были поколение войны.
Гордиться ли, смутиться – это каждый
из них решит. Но что им скажем мы
о времени, подобном мышеловке,
запутанном, как гамлетовский сплин.
Гертруда, помнишь, с этой остановки
уехал на войну наследный принц.
Разглядывало время из-за шторок
всех Розенкранцев, что за ним ушли.
А всех, кого дождался бедный Йорик –
зарифмовали, спели, занесли....
Игрушками забытыми в подвале,
однажды всех застанет нас врасплох
вопрос детей : когда вы нас рожали,
смеялся или плакал грустный Бог?
***
Чем выше забирается звезда
тем глубже ночь, тревожней сны и дети,
и перестук колёс «туда-сюда»
разносится по всей моей планете.
Куда мы едем? Кто мы? Долетит
до нас событий эхо холостое.
И карамелькой слипшейся лежит
в кармане наших дней пережитое.
Неведомая прежде тишина
справляет тризну над грядущим веком.
Но где-то там, прекрасная страна,
бредет сквозь морок новым человеком.
***
Горе над нами набухло, как почки весной.
Мама, поговори немного со мной.
Скоро деревья листвой разродятся в саду.
Я тебя в сад на качели твои отведу...
В долгой болезни ты,
словно на тайной войне.
Мама, скажи что-то светлое, тихое мне.
Птицы уже затевают свой гомон в саду,
я тебя в сад на качели твои отведу...
Словно сиротки скучают цветов семена.
Мама скажи, я их все посажу у окна,
будут они самой чистой земной красоты.
Ты на качелях всегда вышиваешь цветы...
Видишь, я всё приготовила –
пяльца, канву,
нитки, чтоб вышить деревья,
тропинки, траву,
вышить росу, от которой под утро свежо.
Мама, садись на качели, здесь хорошо.
