Вместе с другими представителями фамилии Эшба Нелли Ражденовна и ее близкие несут «крест» родных «врагов на­рода». Я не забуду ее рассказов, как они покидают обжитой дом, ночуют под рас­кидистым деревом, какое-то время скита­ются. Она помнила это всю жизнь, хотя в то время была совсем маленькой девоч­кой.

Спустя десятилетия, прожив долгую, интересную, насыщенную драматичны­ми событиями жизнь, пережив и отпустив откровенное предательство, она назовет себя счастливым человеком и поделится, что самым страшным моментом, навсегда сохранившимся в ее детской памяти, был эпизод, когда на ее глазах «черный воро­нок» забрал старика-абхаза посреди Суху­ма – только за то, что он говорил на абхаз­ском языке. Вот какие были времена.

В историю родной Абхазии Нелли Раж­деновна Эшба вошла не только как пер­вый профессиональный театральный ре­жиссер, но и как первая женщина-юрист абхазского происхождения.

Не все знают, что прежде чем навсегда отдать свое сердце ТЕАТРУ, совсем мо­лодая выпускница Московского юриди­ческого института Нелли Эшба семь лет работала адвокатом в Тбилиси, где была замужем. Ежедневно, закончив адвокат­ские дела, Нелли, как она позже признава­лась, тайно ото всех, даже самых близких, отправлялась на репетиции и спектакли в Театр имени А. Грибоедова.

Театр – ее абсолютная любовь. И тоже с детства. Она будет благодарить за знаком­ство и прекрасную театральную «привив­ку» директора своей женской сухумской школы, Анну Ивановну Орынянскую, которая непременно раз, а то и дважды в месяц водит учащихся на спектакли Су­хумского государственного драматическо­го театра.

В девятом классе пионервожатая Нелли Эшба ставит со своими подшефными ше­стиклассницами «Принцессу Турандот». Успех премьеры превосходит все ожида­ния. А как же мужские роли? – спросите вы. Школа-то женская. Даже это не со­ставило проблемы. Главное, что на роль принца нашелся подходящий актер. Брат режиссера, Рауль Эшба.

Отец Нелли, Ражден, не сомневается, что дочь в конце концов свяжет жизнь с театром. Но убеждает ее немножечко по­временить: «Ты еще очень молода, не совсем разобралась в своих желаниях, а театр требует знаний и опыта. Будет пра­вильно, если сначала ты приобретешь се­рьезную профессию, способную прокор­мить тебя в любые времена».

Вот так Нелли и становится юристом. Но страсть к театру все-таки побеждает: Нелли Ражденовна поступает на режис­серский факультет Тбилисского театраль­ного института им. Ш. Руставели. Ее мастер – Михаил Туманишвили, а стажи­ровку талантливая студентка проходит в Ленинграде, у Георгия Товстоногова.

В 1962 году молодой режиссер, удосто­енный красного диплома, оправляется на работу – по настоянию правительства Аб­хазии – в Абхазский государственный те­атр имени С. Чанба.

Этот период был самым ярким и успеш­ным в Абхазском государственном дра­матическом театре. Нелли Эшба ставит целую серию блистательных спектаклей – «Старшая сестра» по пьесе Александра Володина, «Песня о скале» Баграта Шин­куба, «Дон Карлос» Фридриха Шиллера, «Женская честь» Ивана Папаскири, «Не беспокойся, мама!» Нодара Думбадзе, «Снегурочка» Александра Островского, «Лесная песня» Леси Украинки. Неверо­ятной красоты декорации были выполне­ны молодым талантливым художником Евгением Котляровым.

В 1973-м Абхазский театр покоряет Мо­скву. Зрители в восторге, даже критики не способны сдерживать эмоции: новиз­на сценографии, тонкая безупречная игра прекрасных (и очень красивых!) актеров. Со сцены веет свежестью. Слава театра выходит далеко за пределы не только Аб­хазии, но и Советского Союза. Театр из Черноморского Сухума ждут с гастроля­ми на театральных площадках Европы и Америки.

А между тем в душах некоторых коллег и чиновников от культуры в самой Абха­зии растут смятение и зависть, в Мини­стерстве культуры Автономной республи­ки разворачивается собственная драма. Финал этой драмы абсурден: режиссеру, принесшему славу театру, приходится уе­хать. Изгоем становится женщина, жен­щина-режиссер.

Наверное, только самые близкие люди знали, что творилось тогда на сердце у Нелли Ражденовны. Но она выжила. И в 1975 году начинается новый этап ее жиз­ни: она едет в Астрахань и четыре сезона работает главным режиссером Астрахан­ского драматического театра. По сей день ее постановки вспоминают в Астрахани как легендарные. Она убеждается в этом в сентябре 1999 года, когда привозит в Астрахань на гастроли свой частный те­атр «Время», созданный в Москве в 1986 году.

– И вот я снова в Астрахани, спустя 22 года… А меня не то что не забыли, меня встречали как национальную героиню, – вспоминала Нелли Ражденовна. – Оказы­вается, зрители скучали по моим спекта­клям и помнили их.

Вне Родины Нелли Ражденовна прожи­ла сорок лет и при этом она каждый день, каждое мгновение этих лет оставалась ча­стью своей земли, своей Абхазии. Когда 14 августа 1992 года в Абхазии началась война, Нелли Ражденовна публично от­казалась от звания заслуженного деятеля искусств Грузинской ССР.

Пройдут десятилетия, отгремит в Абха­зии Отечественная война народа Абхазии 1992–1993 гг., и по приглашению директо­ра и художественного руководителя Рус­ского государственного театра драмы в Сухуме Нины Балаевой Нелли Ражденов­на приедет в Абхазию и поставит на сцене Русского театра спектакли – сначала «Не­мая жена» (А. Франс), а через два года – «Смуглая леди сонетов» по Б. Шоу.

Я помню те дни. В театр пришли давние поклонники режиссера, ее родные, дру­зья. В зале – ни одного свободного места, в фойе – не протолкнуться. Ее обнимают, она – желанна, любима, востребована.

Она чувствовала всегда, что наступит день ее возвращения и в Абхазский театр, но старалась об этом не думать. Посколь­ку для нее тот страшный уход был уходом навсегда.

В 2008 году Нелли Ражденовна Эшба отправляется к священнику и спрашива­ет, может ли она нарушить слово, данное умирающему отцу: никогда больше не входить в Абхазский театр?

И служитель церкви отвечает: «Иди и делай свое дело! Это уже совсем другая страна. И отец твой сам благословил бы тебя».

Так, в 2009 году она соглашается поста­вить на сцене родного театра спектакль на историческую абхазскую тему «Али Бей» по пьесе Дениса Чачхалия. И эти четыре премьерных дня превращаются в гран­диозный национальный праздник. Нелли Ражденовна работает мощно, самозабвен­но и тонко – с каждым актером, во вре­мя репетиций она усаживается в разных уголках зала, чтобы услышать – как звучат голоса, дойдут ли они до каждого зрителя. Сама Нелли Ражденовна в этом смысле – особый камертон. Ведь она с некоторых пор имела проблемы со слухом. Не просто так прошли перипетии ее жизни: однаж­ды у режиссера случился инсульт. Но Богу было угодно пощадить Нелли Ражденов­ну: ее мозг, интеллект, память – не постра­дали. Редчайший случай – кровоизлияние в ухо.

О Нелли Ражденовне, о ее жизни я зна­ла с раннего детства, а познакомилась с ней уже во время Отечественной войны народа Абхазии, в Москве, на пресс- конференции. И, как это происходило, наверное, с каждым, кто становился ей близок, буквально была очарована ее ве­ликодушным сердцем, ее благородством, талантом – не только ВЕЛИКОГО режис­сера, а – прежде всего – талантом, даром – любить, беззаветно любить людей. Про­щать. Отпускать. Жить дальше. Она уме­ла становиться близкой каждому, она не боялась приближать людей. Если люди не понимали этой ее особенности, это были их проблемы. А она – несмотря на все, что ей пришлось пережить, не боялась лю­бить. Такое у нее было сердце. Бесстраш­ное. Хоть и продолжающее чувствовать боль.

И еще об одном удивительном свойстве Нелли Ражденовны я непременно скажу. Это отмечали ее коллеги, это знают ак­теры: увлеченно работая, она не тратила энергию, а словно аккумулировала ее. Казалось, у нее нет и не может быть воз­раста. И даже потери она переживала сто­ически: брат Рауль, двоюродные сестры, дочери Ефрема Эшба – Елизавета Ефре­мовна, Марина Ефремовна, с которыми столько пройдено и пережито в непростом детстве, и несмотря ни на что – прекрас­ной юности.

Но все-таки одну потерю – дорогого племянника – пережить не смогла. Просто не посчитала нужным.

Народная артистка Абхазии Нелли Раж­деновна Эшба похоронена под синим не­бом Родины. Она вернулась домой, про­стив все обиды, как прощает преданная дочь. Великая дочь своего народа.

А любовь ее продолжает жить. И во мне. И я – даже сегодня, хоть и нет ее на свете, продолжаю чувствовать ее своим близ­ким, родным человеком. И так каждый, кому довелось почувствовать бесконечное тепло ее безусловной любви.

Юлия СОЛОВЬЕВА