В Гудауте завершились работы по освещению улицы Гумистинской.

Протяженность дороги составляет 900 метров, вдоль дороги установлены 37 столбов со светодиодными светильниками.

На эти работы из бюджета «Черноморэнерго» выделено 4 миллиона рублей.

Вечер в честь и в память о Фазиле Искандере и его 95-летии состоялся 10 апреля в Москве в Государственном музее Александра Сергеевича Пушкина на Пречистинке. Очень многие подчеркивали особую значимость и символичность проведения этого творческого общения с большим абхазским и русским писателем Искандером именно в стенах музея, рассказывающего о страницах жизни и творчестве великого Пушкина. 90-летие Фазиля Абдуловича тоже проводилось в этом музее и прошло очень проникновенно и торжественно.

Всемирный абхазо-абазинский конгресс (ВААК), Высший Совет которого возглавляет Мусса Экзеков – ученый и меценат, общественный и государственный деятель, чьей целью стало возрождение собственного народа, активно и плодотворно развивает деятельность и в Сухумском отделении, возглавляемом Темуром Реквава. Основные задачи организации и её подразделений – возрождение этнокультурного единства абхазо-абазинского (абаза) народа, сохранение национальной самобытности, создание благоприятных условий для содействия возвращению на историческую Родину представителей диаспоры. ВААК реализует программы, жизненно важные для сохранения языка, культуры, истории.

На филологическом факультете Абхазского госуниверситета в рамках ежегодной научно-практической конференции студентов прошло заседание секции русского языка и литературы под руководством заведующей кафедрой истории русской и зарубежной литературы, кандидата педагогических наук, профессора Нателлы Бахия и заведующей кафедрой русского языка, кандидата филологических наук, доцент Рицы Отырба.

Решив написать портрет Симоны, я разложила перед собой все бережно собранное в «копилке»: воспоминания, аудиозапись двухчасового интервью, архив четырехлетнего общения в Ватсапе. И все же я чувствовала, что чего-то не хватает, я будто никак не могу поймать «порхающую бабочку» – ухватить самую суть…

Откуда тянутся нити?

В 2020 году мы проводили первый фотоконкурс «Абхазия в фокусе». Как обычно, я принимала в сообщениях материалы участников конкурса. И вот однажды появилась Симона...

Я открывала на большом экране компьютера одну за другой фотографии, поражаясь их оригинальности и исходящему живому теплу. Это были натюрморты с «корабликом» разрезанной нежно-оранжевой тыквы, чашечкой дымящегося кофе, ворохом багряных листьев в ветхой раме монастырского окна... Время застывало, и таинственные незнакомцы проникали в картины-сновидения, а где-то на городской окраине оживали старые, полуразрушенные дома – свидетели историй жизни.

Мне раскрывался реальный и в то же время нереальный прекрасный мир, такой, каким видит его только она – Симона Спафопуло.

Потом я узнала, что Симона – одна из ведущих актрис Государственного русского драматического театра им. Фазиля Абдуловича Искандера, что она пишет стихи и выпустила уже несколько сборников для своих друзей. И мне захотелось понять: как в одном человеке может совмещаться столько дарований? Откуда тянутся нити?

Али-Баба и шоколад

в кармане

«Все тянется из детства», – размышляет Симона и вспоминает родителей. У обоих, по ее словам, была непростая судьба.

Девочка Симона родилась в сочном сплетении кровей – румынской, немецкой, греческой и армянской. Мама, о которой Симона часто упоминает, владела четырьмя языками и была очень артистична, ее даже приглашали в театр им. Сандукяна в Ереване, а затем в кино. Она прекрасно знала русский язык, сочиняла стихи и поэмы, увлекалась живописью – писала картины, используя вместо кисти свои пальцы.

Папа – харизматичный грек, в прошлом – хороший ювелир. «Мама с папой были интересным тандемом. Их в Сухуме называли «день и ночь». Мама – яркая блондинка, папа – брюнет с кучерявой шевелюрой... Их появление на сухумских свадьбах всегда было особой изюминкой, дуэтом в виде коронного «сиртаки», – рассказывает Симона.

Детство – это две стороны Симоны, созерцательная и активная, открытая внешнему миру. Она вспоминает: «Я была очень общительным ребёнком, возбудимая, темпераментная. В школе любила повторять за педагогами – как учительница надела, сняла очки, повернула голову. А потом, после уроков, учителя просили меня изобразить их».

Когда девочка оставалась одна, она растворялась в своих снах и фантазиях. Вела дневниковые записи с размышлениями. И собирала ощущения – от людей, их голосов, запахов и повадок. Рассматривая репродукции картин, она представляла – какими были эти герои, о чем могли говорить?..

Мамина подруга ухаживала за больной пожилой женщиной. Симона приходила иногда вместе с мамой к ним в гости. В воспоминаниях остались необычные вещи хозяйки (сама она была из Вильнюса): какие-то ящички, косметика, милые вещицы – все с особенным ароматом духов. Когда хозяйки не стало, мамина подруга передала Симоне старинную книгу с великолепными иллюстрациями арабских сказок, на незнакомом литовском языке. Симона вспоминает: «До сих пор помню ее запах, твёрдый темно-зеленый переплет и большую чёрную фигуру Али-Бабы на обложке… Параллель со сказкой у меня всегда присутствует. Особенно я пытаюсь передать ее в фотопортретах…»

Сказки – вот в чем дело! Кажется, портрет моей героини начинает проясняться…

Я нахожу ключики к творчеству Симоны в ее стихотворениях…

Мне нужен секрет,

Как спрятанный шоколад  в кармане.

Мне нужен разговор набегу.

На краю, на грани.

Мне нужна сказка,

Придуманная впопыхах.

В ней больше правды,

Чем в вымученных фразами томах.

Из воспоминаний Симоны можно понять, насколько тонким было восприятие у девочки: «Осень, весна, музыкальная школа (Симона занималась по классу фортепиано), запах упавших груш по дороге в школу рано утром – все вызывало у меня боль… Но теперь я понимаю, что эта боль оттого, что всё проникало слишком глубоко. Я помню буквально все нюансы быта, потому что они меня переносили в какие-то ассоциации и впечатления. Я купалась в этом, может, даже мучая себя, потому что многое было отталкивающим, но вместе с тем манящим. Как подвал с запахом сырости и глубокой старины».

А потом была война, которая все изменила. Симона с семьёй уехала в Грецию. Она вспоминает: «В 1992   году мне было 15 лет. Сказать, что было предчувствие чего-то страшного – не сказать ничего. Я помню, что за три дня до начала войны мы с подружками стояли на волнорезе, и я в какой-то момент погрузилась в себя. И впервые, озирая закатный берег, красоту нашей природы, самобытность, уютность, испытала душевную боль – мне вдруг стало очень страшно всё это потерять... За два дня до начала войны я записала в блокноте: «Судьба – это то, что неизбежно». Я смотрела на маму, которая всегда – внешне и внутренне – напоминала мне королеву, не опускавшую голову, и я видела как она была растеряна, в страхе за своих детей. Я подумала: как мы ничтожны в этом мире. Сложился стих «Человек – разбитая машина…».

(Окончание следует)

Фаина КОНДРАТЬЕВА,

собкор газеты «РА»

по Очамчырскому району

По дороге в село Джгярду я замечаю на некоторых участках крупные камни – одиночные или группами. Белые, округлые – они четко выделяются на серо-коричневой весенней земле. Похожи на речные, отмечаю про себя. Мысли складываются в цепочку: «Возможно, здесь когда-то проходило русло реки… Как трудно добывать человеку свой хлеб. Камни – как трудности, которые преодолевают люди, живущие на этой земле. И как трудности, которые испытывают мои герои – Анжела и ее сын Инал Харания.