Print this page

Гражданин, ученый Апсны

Автор: Лилиана ЯКОВЛЕВА 02 ноября 2021 2124

К 105-летию со дня рождения известного абхазского ученого Шалвы Денисовича Инал-ипа

Из воспоминаний Владимира Джамаловича Авидзба – Полномочного представителя Абхазии в Турции (1994 – 2014 гг.). Профессиональный историк и журналист (кандидат исторических наук и заслуженный журналист Республики Абхазия) В.Авидзба все 20 лет пребывания в этой стране вел дневник: каждый день, каждый месяц, каждый год. И потому таких дневников – 20. В них зафиксированы факты из жизни многотысячной абхазской диаспоры, разноплановая деятельность Полпредства и стамбульского Комитета солидарности с Абхазией, рассказы о дружеских контактах с соотечественниками, собранные и записанные им истории полуторавековой давности, сохраненные в семьях абхазских махаджиров, и многое другое.

Все рукописные записи сделаны Владимиром Авидзба лично, на абхазском языке.

Одна из историй, предлагаемая сегодня читателям нашей газеты, расскажет об эпизоде, участником которого стал Шалва Денисович Инал-ипа, чье 105-летие сейчас отмечалось.

ПРИНЦЕВЫ ОСТРОВА, ТУРОК-ВОЗНИЦА И АБХАЗСКАЯ ПЕСНЯ

Предисловие. В первый том дневников, а мы уже знаем, что их у него 20 – по одному на каждый год пребывания в Турции, Владимир Авидзба внес и свои впечатления о турецко-абхазских отношениях, полученные и записанные им в первое посещение Турции. Было это в августе 1968 года. Тогда из Абхазии в Турцию выехала первая группа специалистов с научной целью. Участвовали они и в Международной ярмарке в Измире. В составе этой делегации были ученые Георгий Дзидзария, Шалва Инал-ипа, Вианор Пачулиа и журналист, историк по образованию Владимир Авидзба, владеющий турецким языком и потому совмещающий научно-журналистские обязанности еще и с обязанностями переводчика.

Вот одна из историй того периода, записанная Владимиром Авидзба.

«Турецкая земля приняла нас – посланцев Абхазии радушно. О том, какими волнующими, душевными, трогательными стали первые встречи с соотечественниками, как завязывались родственные контакты, и говорить не приходится. И интерес, проявленный абхазскими учеными к отдельным моментам турецкой истории, связанным с Абхазией, оказался правомерным и подтвержденным. Много впечатлений оставила и Измирская ярмарка. Знакомились мы также с историческими памятниками Турции, достопримечательностями страны. И вот в один из дней…

В административном подчинении Стамбула находятся так называемые Принцевы острова, расположенные в Мраморном море. Очень экзотичные, красивые, они – одно из любимых мест отдыха жителей Стамбула и посещений многочисленными туристами. Не стали исключением и мы – абхазские гости. Быстроходные катера бесперебойно соединяют «большую землю» с островами. Наиболее востребован из них, а их девять, Буюк ада (Большой остров). Автомашинам езда по острову в экологических целях запрещена (исключение для пожарных и машин скорой медицинской помощи), двух- и четырехместные фаэтоны, запряженные красиво украшенными лошадьми, объезжают остров по кругу. Великолепные виллы самой разнообразной архитектуры, сказочная цветовая гамма в планировке их территорий, потрясающий вид сверху на переливающееся изумрудом Мраморное море. А вокруг везде – бугенвиллии, бугенвиллии, бугенвиллии, белые, бордовые, розовые, лиловые…

Мы едем в фаэтонах. Георгий Алексеевич Дзидзария, всегда такой уравновешенный, серьезный, спокойный, не может сдержать эмоций, громких слов восхищения. В таком же настроении и все остальные. В первом фаэтоне едут Георгий Дзидзария и Вианор Пачулиа, за ними – Шалва Инал-ипа и я. Лошадки бегут резво, но подчиняются «указаниям» возницы – у наиболее красивых мест тормозят или останавливаются. Шалва Денисович под полным впечатлением от окружающей красоты, переполненный чувствами от всех таких дорогих душе событий этих дней, обращается ко мне: «Вова, давай споем абхазскую песню. Пусть здесь, на турецких берегах, зазвучит наш язык». И мы одновременно, даже не сговариваясь, запеваем древнюю, народную, героическую песню «Ахра ашъа».

И тут вдруг к нам повернулся возница – седой пожилой турок. На его темном, загорелом лице удивление. Он даже «притормозил» своего коня. Так как он уже общался со мной на турецком, то потому и обратился ко мне:

– Вы что за песню поете? На каком языке?

– А что, песня знакомая, раньше слышали, язык тоже знаком? – спросили мы его.

– Я родом из Адапазары, турок, но у меня соседи на похожем языке разговаривают и песню похожую пели.

– Они называют себя абхазцами?

– Да…

– Мы тоже абхазцы, мы – из Абхазии.

Лицо турка расплылось в широкой улыбке:

– Мои соседи абхазцы – мои братья. Вы теперь тоже мои братья. А моих братьев я так прокачу, так остров покажу, что вы навсегда запомните.

Возница что-то сказал лошади по-турецки, и та сорвалась с места, помчалась, обогнав идущий впереди фаэтон с Георгием Алексеевичем и Вианором Панджевичем. Те удивленно посмотрели на нас, помахали. А турок обернулся к нам и сказал: «А вы почему замолчали, не поете?»

Мы, действительно, перестали петь, ошеломленные такой неожиданной беседой, таким неожиданным и значимым поворотом, которым обернулась обычная экскурсионная поездка, перенесшая нас в далекую историю и неутихающую боль родного народа – в махаджирство. Слова старого турка вернули нас в действительность. Шалва Денисович сказал ему по-абхазски: «Конечно, будем петь. А тебе за все спасибо». И тот понял. И благодарно улыбнулся.

Понял ли он родной язык своих соседей по Адапазары или понял сказанное сердцем? Да это и неважно. А над турецкой землей вновь разнеслась абхазская песня. И нам, поющим, казалось, что ее слышат, а, может быть, даже подхватывают те, кто когда-то пел ее, тоскуя по покинутой Родине, и как частичку родного очага передавал последующим поколениям».

В переводе Владимира Авидзба с абхазского языка на русский

публикацию подготовила Лилиана ЯКОВЛЕВА

Related items